1268
правок
Изменения
Нет описания правки
'''1951 г. 088.''' Писать будем о счастье. Счастье – птица не земная, а надземная, и садится она не у всяких окон. Иные живут всю жизнь, так и не зная, что такое счастье. О счастье неизреченном будет идти Наша речь, о счастье Дальних Миров. Ведь там свое счастье, непохожее на дымное счастье Земли. Там счастье от духа. Здесь счастье понимается в удовлетворении всего личного, а там – полном от него, личного, отказе. Чем полнее отход, тем совершеннее счастье. Мое счастье – Мое Царство. Но Царство-Счастье Мое не от мира сего и не земными мерами измеряется. Вот и Зову вас, дети Мои, к этому счастью. Поймите его во всей его всеобъемлемости. Назовем его огненным счастьем, счастьем раскрывшегося и зажженного сердца. Эпилептики могли бы кое-что рассказать об этом неземном счастье, ибо имеют проблески его прозрения, то есть прозрения в это счастье. Но плоть не выдерживает огненного величия. О райском блаженстве столько говорилось, но сколь же опошлено это понятие. Нирвана – это огненное состояние сознания, высшее, чего может достичь человек. А сколько ее степеней – от начальных до несказуемых. Собери моменты своего подъема и восхищения духа, умножь их тысячекратно, но укрась всеми радостями духа и постижения, прибавь всё, что дает красота и ее восприятие, и получишь часть тех элементов, из которых состоит истинное счастье. Нельзя измерить или определить его по бедной гамме Земли, но на Земле, именно на Земле, руками и ногами человеческими закладывается основание этого величайшего качества. Спокойствие и торжественность – качества, радость – качество, и счастье тоже качество, высшее качество, или атрибут, духа. Радость или счастье – это то, чем насыщено все пространство и бытие. Потому и Говорим, что радость есть особая мудрость, не от Земли, а от Вечного Дыхания Жизни. Все пространство поет и звучит радостью на ключе счастья. К нему и Зову сынов своих, о нем позабывших. Человек живет для счастья. Весь путь его тяжкий земной лишь преддверие к счастью Дальних Миров, не земного, но дальних. Дисгармония и разрушение – основная нота Земли. Гармония, радость и счастье – формы выявления жизни на далеких звездах, на Высших Мирах. К ним мы и приуготовляемся всем ходом земной эволюции, в них назначение человека. И человечество – эта великая сирота, не имеющая себе части в жизни земной, имеет ее там, на необъятных просторах космических далей. Формы этого счастья столь же многообразны, как и формы жизни. И счастье одного сознания так же не похоже на счастье другого, как лица людей на Земле. Богат Космос, и беспредельны формы его выявления. В час мрака, сгустившегося над Землей перед Великим Рассветом, Говорим о счастье надземном, ибо оно идет к Земле, чтобы воплотиться на ней, насколько невыразимое может проявиться в шершавых и грубых условиях плоти. Новые лучи дадут эту возможность. Но сосуды духовные для приятия огненного напитка радости должны быть заготовлены каждым по разумению своему и утонченности духа. Не вливают вино новое в мехи старые. Не умрем, но изменимся. О преображении духа и преображении плоти говорится, о Новом Небе и Новой Земле. Радостью будет увенчана новая твердь, и земная, и надземная, и счастье, счастье всего человечества, будет ее основанием. Так среди грозных последних дней битвы подумаем о чертогах Света, предназначенных человеку и готовых принять его в покои свои по слову Владыки Света, нареченного Состраданием, ибо Им снизойдет на Землю Величие Огненное. И если открыты глаза и уши, то где же оно, то маломалейшее, что может помешать человеку взять свое счастье, встав каменной глыбой на его путь, как последняя преграда к этому Свету?
Не с Неба свалится оно на розовых крыльях, но войдет в жизнь в поте труда, рукою и ногою человеческой.
'''1952 г. 584. (Нояб. 9).''' Пиши о счастье земном. К нему стремится всё, и все его хотят. Но никто не находит. Но почему же тогда стремление? Есть ли оно, счастье? Может, его и нет? Но откуда стремление? И заметьте, счастья человек всегда ищет длительного и прочного. И все же никогда не находит. Все на Земле ограничено кругом, а главное, циклом времени своего проявления. Закончился цикл, и явление прекращается. Временность проявления есть форма существования земных вещей и явлений. Из иных миров приносит человек мечту о счастье, оттуда, где оно есть и где оно не подчинено законам преходящего. Наша Надземная родина – страна счастья. Но не земного, а огненного, и потому прочного. В нем, в этом надземном счастье, нет преходящих элементов Земли, а потому и формы его уявления стоят вне времени и не связаны им. Кто-то назвал его райским блаженством, или Нирваной. Разве дело в названии? Важно знать, что есть состояние сознания, которое на земном языке лучше всего выражается понятием счастья. И если спросят, возможно ли счастье на Земле, скажите: да! Но не в людском его понимании. Счастьем можно назвать высшее огненное состояние сознания, когда найден Камень Высших Миров, и оно приобщилось к звучанию и гармонии Высшего Мира и, сохранив обретенное в духе, Чашу огненного осознания Незримых Миров несет на Земле нерасплесканной. И если Царство Мое не от мира сего, то и счастье огненное тоже не от этого мира. От Моего Мира счастье земное, единственно возможное на Земле. Оно земное, ибо проявляется в земных обычных условиях, но оно не от Земли, ибо крылья сознания коснулись непреходящего, и оно Светом своим и радостью сфер заставило звучать арфу духа. И радость ваша да будет совершенна, то есть чиста от всякой примеси элементов Земли. И не странно ли то, что эту радость и это счастье на Земле являли люди, которые были лишены всего земного и всех земных утех и благополучия. И они, лишенные всего, радовались и были счастливы. Ибо истинное счастье в духе. И глубокая народная мудрость отметила это чудесное и, увы, непонятое явление, в сказке. Люди искали, долго искали счастливого человека, и нашли, но у него не было даже рубашки. Не в обладании земными вещами счастье, но в духе. Не от Земли истинное счастье, но от огня и Света. Обреченность малого круга существования каждой земной вещи и явлений, с ней связанных, налагает печать обреченности на всякое счастье, которое человек основывает на том, что обречено самой сущностью вещей. Потому все попытки найти счастье в этом безысходном круге обречены уже заранее и тем самым осуществлены быть не могут. И это надо понять и устремление направить выше, туда, где оно есть и где его можно найти. Жизнь показывает, что миллиарды людей всегда стремились найти это счастье в земном и на Земле. Шли века. Люди давно уже умерли, и пелена забвения покрыла и дела их, и мысли, и чувства. Их нет на Земле, и все их построения из праха Земли и на прахе земном превратились в прах. Ни людей, ни вещей, ни обстоятельств – ничего не осталось. О каком же можно говорить счастье, когда произошла полная дезинтеграция всех тех элементов, из которых люди его строили? Ушли они с Земли, сбросив физическое тело. Потом сбросили тело тонкое. Распалось и оно. Потом ментальное. И оно распалось. Ничего не осталось даже от оболочек, носимых искателем счастья земного, не говоря уже о домах, пище или одеждах, то есть всего того, в чем искали они свое счастье. Так явным, и очевидным, и убедительным становится то, что не там ищет человек счастье. Оно есть и может быть найдено лишь в сферах непреходящего. Лишь находя и откладывая элементы Вечности в глубине своей сокровенной сущности, в Чаше своей, идет человек к обретению истинного единственно возможного счастья. Носители Камня есть носители счастья, ибо Камень Счастья несут. Собирая и умножая свое Сокровище, сияющее во тьме временного и преходящего, и неся его через цепь веков, воистину являются держателями счастья. Ни рушения земные, ни обреченность вещей, ни циклы земных уявлений не могут коснуться огненного Сокровища и наложить на него печать смерти и уничтожения. Оно вне преходящего, и оно в жизни: и высшей, и земной, ибо во мраке и вихрях явлений земных светит нерушимым и вечным Светом Камня дальней звезды.
'''1953 г. 006.''' Будем писать о том, чего нет на Земле. Нет на Земле счастья. Нет на Земле счастливых людей. И, однако, к счастью стремятся и счастья страстно хотят все. И чем больше хотят, тем дальше оно улетает. Почему это так? Почему ушло счастье? Счастье ушло, ибо люди полагают его не в том, в чем оно может жить. Счастье – птица нездешняя. Счастье – птица иных миров. А люди пытаются заключить его и привязать чудесную птицу к вещам, среди которых оно жить не может. Люди полагают счастье в земных делах и условиях или даже вещах. Но ведь каждая вещь земная обречена. Печать обреченности лежит на всем, а также и на чувствах и эмоциях человеческих. Эта обреченность заключается в преходимости всего земного. Как можно полагать счастье в том, что сегодня есть, но завтра колесом необходимости обречено на смерть, или уничтожение, или изменение? Как можно заключать явление счастья в то, что ходом вещей назначено к смене? Потому полагающий счастье в здоровье потеряет его, в красоте лица или тела – потеряет его, в обладании вещами – лишится их, в славе земной – предастся забвению, во власти земной – расстанется с ней, в любви земной – пресытится ею. Монотонность влечет за собой затухание и смерть. Нервы человека, вибрируя на ощущения, дающие впечатление счастья и повторяясь все чаще и чаще, перестают монотонно возвращающиеся вибрации нервов воспринимать как счастье дающие. Уже в самой структуре нервного впечатления и реакции заложена невозможность строить на них фундамент прочного счастья. Ибо счастье в духе. Счастье от духа. Лишь то, что вне Земли и не от земных физических и телесных условий зависит, лишь только то может служить основой истинного счастья. Нельзя счастье строить на временном. Лишь на вечном, на том, что от духа, можно его не только ощутить, но и удержать. Счастье в любви к Владыке. Неизменяем Владыка. Нe Оставит Владыка. Не Забудет Владыка. Строящий на Мне строит на Камне вечного основания. Потому счастье в духе. Потому не от Земли счастье. Счастье не от мира сего. От мира земного лишь земной мираж счастья, всегда изменчивый, всегда обманчивый, всегда несущий страдание и разочарования. Наклонивший чашу весов двойственного мира поднимает другую, и закон равновесия снова поднимет её ровно настолько, насколько она опустилась. Нашедший счастье в обладании чего-то обречен испытать несчастье именно от утраты этого найденного им на сегодня счастья. На Мне или во Мне полагающий всё счастье своё не подлежит законам земных обманчивых и преходящих явлений. Идут мимо него толпами улыбающиеся от своего счастья и плачущие от его же утраты люди. Но во Мне нашедший счастье своё и радость свою – вне миражей Майи. И пока со Мною, пока во Мне, пока Мною идет, прочен, как утес под вихрем, Мир его счастья. Ибо счастье в духе, и Владыка в духе. И Дух Владыки в духе, нашедшем Владыку, всегда пребывает и том состоянии, которое превыше всякого земного счастья. Ибо во Мне – всё.
Не с Неба свалится оно на розовых крыльях, но войдет в жизнь в поте труда, рукою и ногою человеческой.
'''1952 г. 584. (Нояб. 9).''' Пиши о счастье земном. К нему стремится всё, и все его хотят. Но никто не находит. Но почему же тогда стремление? Есть ли оно, счастье? Может, его и нет? Но откуда стремление? И заметьте, счастья человек всегда ищет длительного и прочного. И все же никогда не находит. Все на Земле ограничено кругом, а главное, циклом времени своего проявления. Закончился цикл, и явление прекращается. Временность проявления есть форма существования земных вещей и явлений. Из иных миров приносит человек мечту о счастье, оттуда, где оно есть и где оно не подчинено законам преходящего. Наша Надземная родина – страна счастья. Но не земного, а огненного, и потому прочного. В нем, в этом надземном счастье, нет преходящих элементов Земли, а потому и формы его уявления стоят вне времени и не связаны им. Кто-то назвал его райским блаженством, или Нирваной. Разве дело в названии? Важно знать, что есть состояние сознания, которое на земном языке лучше всего выражается понятием счастья. И если спросят, возможно ли счастье на Земле, скажите: да! Но не в людском его понимании. Счастьем можно назвать высшее огненное состояние сознания, когда найден Камень Высших Миров, и оно приобщилось к звучанию и гармонии Высшего Мира и, сохранив обретенное в духе, Чашу огненного осознания Незримых Миров несет на Земле нерасплесканной. И если Царство Мое не от мира сего, то и счастье огненное тоже не от этого мира. От Моего Мира счастье земное, единственно возможное на Земле. Оно земное, ибо проявляется в земных обычных условиях, но оно не от Земли, ибо крылья сознания коснулись непреходящего, и оно Светом своим и радостью сфер заставило звучать арфу духа. И радость ваша да будет совершенна, то есть чиста от всякой примеси элементов Земли. И не странно ли то, что эту радость и это счастье на Земле являли люди, которые были лишены всего земного и всех земных утех и благополучия. И они, лишенные всего, радовались и были счастливы. Ибо истинное счастье в духе. И глубокая народная мудрость отметила это чудесное и, увы, непонятое явление, в сказке. Люди искали, долго искали счастливого человека, и нашли, но у него не было даже рубашки. Не в обладании земными вещами счастье, но в духе. Не от Земли истинное счастье, но от огня и Света. Обреченность малого круга существования каждой земной вещи и явлений, с ней связанных, налагает печать обреченности на всякое счастье, которое человек основывает на том, что обречено самой сущностью вещей. Потому все попытки найти счастье в этом безысходном круге обречены уже заранее и тем самым осуществлены быть не могут. И это надо понять и устремление направить выше, туда, где оно есть и где его можно найти. Жизнь показывает, что миллиарды людей всегда стремились найти это счастье в земном и на Земле. Шли века. Люди давно уже умерли, и пелена забвения покрыла и дела их, и мысли, и чувства. Их нет на Земле, и все их построения из праха Земли и на прахе земном превратились в прах. Ни людей, ни вещей, ни обстоятельств – ничего не осталось. О каком же можно говорить счастье, когда произошла полная дезинтеграция всех тех элементов, из которых люди его строили? Ушли они с Земли, сбросив физическое тело. Потом сбросили тело тонкое. Распалось и оно. Потом ментальное. И оно распалось. Ничего не осталось даже от оболочек, носимых искателем счастья земного, не говоря уже о домах, пище или одеждах, то есть всего того, в чем искали они свое счастье. Так явным, и очевидным, и убедительным становится то, что не там ищет человек счастье. Оно есть и может быть найдено лишь в сферах непреходящего. Лишь находя и откладывая элементы Вечности в глубине своей сокровенной сущности, в Чаше своей, идет человек к обретению истинного единственно возможного счастья. Носители Камня есть носители счастья, ибо Камень Счастья несут. Собирая и умножая свое Сокровище, сияющее во тьме временного и преходящего, и неся его через цепь веков, воистину являются держателями счастья. Ни рушения земные, ни обреченность вещей, ни циклы земных уявлений не могут коснуться огненного Сокровища и наложить на него печать смерти и уничтожения. Оно вне преходящего, и оно в жизни: и высшей, и земной, ибо во мраке и вихрях явлений земных светит нерушимым и вечным Светом Камня дальней звезды.
'''1953 г. 006.''' Будем писать о том, чего нет на Земле. Нет на Земле счастья. Нет на Земле счастливых людей. И, однако, к счастью стремятся и счастья страстно хотят все. И чем больше хотят, тем дальше оно улетает. Почему это так? Почему ушло счастье? Счастье ушло, ибо люди полагают его не в том, в чем оно может жить. Счастье – птица нездешняя. Счастье – птица иных миров. А люди пытаются заключить его и привязать чудесную птицу к вещам, среди которых оно жить не может. Люди полагают счастье в земных делах и условиях или даже вещах. Но ведь каждая вещь земная обречена. Печать обреченности лежит на всем, а также и на чувствах и эмоциях человеческих. Эта обреченность заключается в преходимости всего земного. Как можно полагать счастье в том, что сегодня есть, но завтра колесом необходимости обречено на смерть, или уничтожение, или изменение? Как можно заключать явление счастья в то, что ходом вещей назначено к смене? Потому полагающий счастье в здоровье потеряет его, в красоте лица или тела – потеряет его, в обладании вещами – лишится их, в славе земной – предастся забвению, во власти земной – расстанется с ней, в любви земной – пресытится ею. Монотонность влечет за собой затухание и смерть. Нервы человека, вибрируя на ощущения, дающие впечатление счастья и повторяясь все чаще и чаще, перестают монотонно возвращающиеся вибрации нервов воспринимать как счастье дающие. Уже в самой структуре нервного впечатления и реакции заложена невозможность строить на них фундамент прочного счастья. Ибо счастье в духе. Счастье от духа. Лишь то, что вне Земли и не от земных физических и телесных условий зависит, лишь только то может служить основой истинного счастья. Нельзя счастье строить на временном. Лишь на вечном, на том, что от духа, можно его не только ощутить, но и удержать. Счастье в любви к Владыке. Неизменяем Владыка. Нe Оставит Владыка. Не Забудет Владыка. Строящий на Мне строит на Камне вечного основания. Потому счастье в духе. Потому не от Земли счастье. Счастье не от мира сего. От мира земного лишь земной мираж счастья, всегда изменчивый, всегда обманчивый, всегда несущий страдание и разочарования. Наклонивший чашу весов двойственного мира поднимает другую, и закон равновесия снова поднимет её ровно настолько, насколько она опустилась. Нашедший счастье в обладании чего-то обречен испытать несчастье именно от утраты этого найденного им на сегодня счастья. На Мне или во Мне полагающий всё счастье своё не подлежит законам земных обманчивых и преходящих явлений. Идут мимо него толпами улыбающиеся от своего счастья и плачущие от его же утраты люди. Но во Мне нашедший счастье своё и радость свою – вне миражей Майи. И пока со Мною, пока во Мне, пока Мною идет, прочен, как утес под вихрем, Мир его счастья. Ибо счастье в духе, и Владыка в духе. И Дух Владыки в духе, нашедшем Владыку, всегда пребывает и том состоянии, которое превыше всякого земного счастья. Ибо во Мне – всё.